Светлана Гольшанская - 10 тайн Охотника на демонов [СИ]

Озерный край. Авалор. Туманный остров на краю владений человека. 1551 г. от заселения Мидгарда[1]. Канун Самайна[2].

Теплая сытая жизнь нехотя отступала под натиском суровой владычицы-зимы. Природа погружалась в долгую спячку. Царственной поступью смерть входила в свои владения, повсюду оставляя следы медленного увядания. Так каждый год начиналась холодная темная пора.

Грань между мирами истончалась, позволяя духам перешагнуть через порог и проникнуть в обитель смертных. Эта ночь всецело принадлежала им, могущественным и необузданным, древним, как сам мир. Мудрой волей они вели тех, кто внимал их наставлениям. В последние годы люди начали забывать своих старых покровителей, прельстившись щедрыми посулами нового Единого бога.

Но здесь, на островах, вдалеке от большой земли, старая вера все еще давала отчаянные бои захватчикам с востока. Главный праздник мертвых до сих пор помнили и уважали. Тайком, в чащах дремучих лесов, подальше от чужих глаз друиды в белых одеждах отправляли древние обряды. Простоволосые жрицы танцевали у костров и пели дивные завораживающие слух песни.

Опавшая листва чуть тронутая серебристым инеем шуршащим ковром покрывала землю. Ветер громко завывал в скрюченных ветвях деревьев. Совсем скоро весь мир укроется снежной периной и проспит безмятежным сном аж до самого Бельтайна[3].

Единорог беззвучно ступал по мерзлой земле. В закатных лучах солнца его белая шерсть оттенялась нежным розовым цветом. Стройная девушка с волосами цвета меди и проницательными зелеными глазами медленно покачивалась в седле в такт движений великолепного животного. Риана, так звали всадницу, давно уже бросила поводья золотой уздечки и позволила единорогу самому выбирать себе путь. Вдруг зверь остановился, чуть слышно всхрапнул, привлекая внимание всадницы, свернул с большой дороги на едва заметную тропку и помчался по ней, следуя зову доступному только его чутким ушам. Девушка крепко ухватилась за гриву, зная, что куда бы ни принес ее чудесный зверь, на то была воля духов.

Вскоре они выехали из леса и оказались у большой усадьбы. В окнах не горел свет, не было и праздничных фонариков из тыквы. Наверняка, здесь жили чужаки, единоверцы, сталью и коварством навязавшие народу Туманных островов свою религию.

Риана спрыгнула на землю. Узда и седло тут же исчезли. Единорог скрылся за деревьями, чтобы не привлекать лишнего внимания. Девушка скинула капюшон дорожного плаща и поднялась по ступенькам на широкое крыльцо. Никто не вышел встретить непрошеную гостью, не слышно было даже лая дворовых собак. Риана постучала в дверь, но ответа не последовало. Прошло несколько минут, прежде чем до ее слуха донеслись торопливые шаги. На пороге показался темноволосый мальчик со свечой в руках.

— Вы к отцу? Извините, но он сегодня никого не принимает, — усталым голосом сказал хозяйский сын, ошибочно приняв ее за кого-то из арендаторов.

Свеча осветила герб, висевший над входом в дом. Риана поморщилась: на нем был изображен рыцарь, мечом пронзающий крылатого змея. Это не чужаки. Комри, предатели, изменившие своему народу и ставшие на сторону Единой веры. Когда-то они считались героями, предводителями Стражей Авалора, что оберегали эти земли от орды демонов, порождаемых червоточиной Хельхейма на севере. Теперь же сила дара Комри выродилась, а его потомки влачили жалкое существование в самой глуши, сторонясь как попавших в немилость староверов, так и адептов новой религии. Правда, Комри до сих пор свято чтили клятву предков, по достижении шестнадцати лет отправляя своих младших сыновей на Охоту. Да только живым с нее давно никто не возвращался.

Риана уже хотела развернуться и уйти, так ничего и не сказав, как вдруг за спиной хозяйского сына появилась девочка в просторной ночной сорочке.

— Эдвард, маме совсем плохо, — потирая кулачком заплаканные глаза, сказала она.

— Джун, я же просил тебя присмотреть за Лизи! — укорил ее брат он.

— С ней Мэри осталась, — прошептала девочка. — Мне страшно. Мама ведь не умрет?

— С мамой все будет хорошо, — неубедительно соврал Эдвард, но донесшийся из дома истошный женский крик опроверг его слова.

"Помоги им", — прозвучал в голове Рианы тихий шепот.

— Пропустите меня! — сказала она повелительным тоном и прежде, чем дети успели ее остановить, вошла внутрь.

— Эй, что там происходит? Джаспер привел лекаря? — в холле показался высокий темноволосый мужчина лет тридцати пяти, одетый в слишком строгий для домашней обстановки костюм. Спину он держал неестественно прямо, а на осунувшемся лице под глазами были заметны темные круги.

— Кто вы и что вам надо? — не замедлил поинтересоваться он, увидев вместо ожидаемого слуги незнакомку.

— Я хочу вам помочь, — сказала Риана.

— Чем вы можете мне помочь? Моя жена рожает, мне нужен лекарь, а не сопливая девчонка! — раздраженно ответил мужчина.

— Знаю, поэтому я здесь, — полным самообладания голосом ответила девушка.

— Повитуха? — скривился он.

— Целительница, — Риана смерила его холодным взглядом.

Мужчина несколько мгновений колебался, стоит ли принимать помощь от староверов, ведь само присутствие целительницы в доме могло навредить репутации его семьи в епископате. Но слуга, посланный в город за лекарем, задерживался, а каждая минута промедления могла стоить его жене жизни. К тому же, целители никогда и никому не вредили. Такова была суть их родового дара.

— Идемте, — сказал хозяин дома и скрепя сердце отвел Риану в спальню.

Измученная и обессиленная женщина, лежавшая на широкой двуспальной кровати с застеленной белой простыней, тихо стонала от нестерпимой боли.

— Преждевременные роды, — сразу же заключила целительница.

— Еще месяц, — кивнул головой отец семейства.

— Принесите теплой воды и чистые простыни, — сказала девушка, выпроваживая его из комнаты.

***

Дэвид Комри, хозяин усадьбы, винил в том, что происходило с его женой, только себя. У них и так было четверо детей. Дэвид не хотел еще одного. На этот раз он точно знал, что родится мальчик. Младший сын, которому суждено всю жизнь нести на своих плечах тяжелое бремя. Со времен первого Стража Авалора, легендарного Джорджа Драконоборца[4], повелось, что старший сын одаренного рода наследует титул, земли и состояние отца, а младший отправляется на Охоту за собственной гибелью. Так было с дядюшкой Дэвида, который сгинул в Ледовитом океане, так было с братом, которого разорвала на части безымянная тварь из Муспельхейма[5]. Дэвид не хотел такой участи ни для кого из своих детей.